Приятель - Страница 26

Я бросил взгляд на часы – было без двадцати восемь – и сразу встревожился. Магазинчик торговал всякой ерундой, которая никому по-настоящему не нужна – но, когда окажешься там, тебя почему-то тянет сделать покупку. Ехать туда было никак не меньше двадцати минут, а закрывались «Канцтовары» вроде бы в восемь. Похоже, кое-что уже шло не так, как надо.

Припарковавшись у магазина, я вздохнул свободнее: в магазине горел яркий свет, там находились две женщины. Одна сидела за кассой, другая поправляла товары на полках. Значит, пока все идет нормально.

Но когда я с легким сердцем потянул на себя дверь, та не открылась. Я заглянул внутрь, но никто из женщин (одна средних лет, другая совсем девчонка) не обратил на меня ни малейшего внимания. Я дернул дверь еще раз – вечно все делают такие глупости, думая, что ее, может, просто заело. Не открывается. Тогда я вытащил телефон и посмотрел время: 8:03.

Страх пронизал все мое существо до последней клеточки. Я живо представил себе предстоящую сцену. Брайан: «Прости меня, Каролина, но я приехал в магазин слишком поздно, там было уже закрыто». Каролина угрюмо молчит, отворачивается, не желая смотреть на Брайана, разочарованная тем, что этот козел опять ее подвел. А завтра Каролина окажется единственной девочкой в первом классе, у которой на запястье не будут красоваться браслетики, и во время обеда произойдет драка. Мною овладело отчаяние, и я постучал в дверь – возможно, слишком настойчиво. Ни одна из женщин внутри даже не оторвалась от своего занятия. Мне очень хотелось забарабанить в дверь что есть сил, однако это ничего бы мне не дало. Никто и не подумает подойти к двери и сказать: «Вы уж простите, мы не сразу поняли, что вы сумасшедший, да еще и буйный. Позвольте, я сейчас открою дверь и впущу вас». Поэтому я отошел на несколько шагов, позвонил в справочную, узнал номер телефона магазина и перезвонил им.

Звонок я услышал в стереоформате – живьем и в наушниках телефона. Увидел, как молодая взяла трубку переносного телефона, не переставая поправлять товары, разложенные на витрине.

– Магазин «Канцтовары».

– Алло, у вас в продаже есть браслеты «силли бэндз»?

Мне было видно, как она бросила взгляд на соседнюю витрину и ответила:

– Ну да, целая тонна, наверное. Такие сейчас у всех детишек.

– Здорово! – воскликнул я. – А когда вы закрываетесь?

– Уже закрылись. Открываемся завтра в девять.

Нервничая, я пошел ва-банк.

– Послушайте, я стою прямо здесь, за дверью. А дома меня ждет шестилетняя малышка, которой очень нужно сегодня же вечером получить набор браслетиков. Можете вы оказать мне любезность и продать один пакетик? Обещаю – мне хватит одной минуты, чтобы зайти, купить и уйти.

Она неуверенно помолчала. Что ж, колеблется – это уже хорошо. Долгий опыт работы в качестве репортера, обозревателя и редактора научил меня правильно обращаться с колеблющимися людьми, то есть я не был новичком в деле превращения колеблющегося субъекта в моего горячего сторонника. Через окно я видел, как она повернулась к женщине постарше, указала рукой в мою сторону и что-то сказала. Они разом стали вглядываться в окно, пытаясь увидеть меня, поэтому я глуповато и несмело помахал рукой, стараясь выглядеть как можно более доброжелательным и ненавязчивым – таким, какого вы согласились бы впустить в свой магазин после закрытия, не опасаясь, что он вас свяжет, заткнет рот кляпом, а потом вынесет из магазина все поваренные книги, тетрадки и статуэтки.

– У нас не осталось сдачи, – снова раздался голос в телефоне. – Касса уже заперта.

– У меня есть мелкие деньги, – поспешно сказал я. Уже после этого постарался вспомнить, какие купюры у меня остались, и меньше двадцаток ничего не вспомнил, но это была невысокая цена за ожидавшую меня награду.

Последовало молчание. Продавщица снова переглянулась с кассиршей.

– Я быстренько, – повторил я просительно, даже умоляюще.

Я наблюдал, как они спорят между собой: старшая смотрела на младшую поверх очков, молодая что-то горячо говорила, потом старшая пожала плечами, а молодая закивала головой. У нас в Бостоне есть такие рестораны, где с удовольствием разожгут плиту, чтобы накормить меня одного, если уж я заглянул к ним после закрытия, тут же мне приходилось целиком полагаться на милость двух продавщиц, которые сейчас держали в руках всю мою оставшуюся жизнь.

Наконец девушка сделала шажок в моем направлении. Я нажал «отбой», спрятал телефон и смотрел, как она достает ключи из кармана длинного свитера. Девушка отворила дверь, и мне показалось, что ангелы с небес хором грянули «Аллилуйя!» Я вошел, рассыпался в благодарностях, а продавщица сказала:

– Вон они, там. – В ее голосе слышалось не столько сочувствие, сколько симпатия. Полная победа.

Вы не поверите, как мало браслетов «силли бэндз» можно купить на двадцать долларов, но это не имеет значения. Вернувшись в машину, я почувствовал, что весь вспотел, хотя стоял прохладный осенний вечер. Подъезжая к дому, я подумал, что к тому моменту Каролина вполне могла потерять к браслетикам всякий интерес, как часто бывает у детей.

Но когда я выложил покупки на кухонный стол, она с жадностью стала рыться в пакете и пронзительно завизжала, рассмотрев все.

– Аби, они в форме зверушек! – завопила Каролина.

Пэм улыбнулась мне своей ласковой улыбкой и качнула длинным хвостом светлых волос.

– Ты просто молодчина, – сказала она и добавила: – Надеюсь, я не слишком напрягла тебя.

Да нет, я не напрягался. Разве это те хлопоты, о которых стоит говорить?

Приятель - Страница 26

9